Меня зовут Аглая - Страница 20

Однажды утром выгулять Робина было некому. Мы с Антоном рано убегали в школу, наш класс дежурил по раздевалке. Антоновы папа с мамой поехали с утра на строительный рынок, там плитку недорогую привезли, они хотели пораньше выбрать самую красивую для ремонта. С Робином гулять пошел мой папа, взял его на поводок и отправился в клуб спортивный, карту свою блокировать, потому что он в командировку на пять дней уезжал, а потом через три дня еще на неделю.

Охранникам в клубе Робин очень понравился, они сказали, что давно хотели собаку завести, стоянку для машин охранять, но менеджер денег на породистую собаку не дает, говорит, ищите дворняжку, они умные и стоят не так дорого. А Робин больше на овчарку смахивал – видно, в роду у него точно овчарки были. Папа и предложил им купить Робина для клуба.

Дальше уже Антонова мама переговоры вела, потому что это все-таки их собака. И договорилась, даже деньги за Робина какие-то получила. Так Робин прописался в клубе. А Антон смог приходить к нему играть, клуб-то совсем рядом. Робин его из всех выделял, сразу бежал ласкаться. Охранники дрессировали его как сторожевую собаку, Антон им помогал. Робину ученье нравилось.

Иногда и я с Антоном приходила его проведать. Всегда вкусное что-нибудь приносила. Только Робин не очень-то в еде нуждался. В клубе ведь еще и ресторан есть, так что голодным он не бывал, это уж точно.

Мама говорит, что Робин сделал очень приличную карьеру. Не всякой дворняжке так повезет. Робин, когда не учится, важно спит у входа в клуб, мы часто его там встречаем. Завидев нас, он не заливается дурашливым лаем, как прежде, а только снисходительно кивает головой. Мама говорит, он нас стесняется. Кому приятно вспоминать, что его на помойке нашли.

Тяжелый день

Первый день занятий после весенних каникул. Только мы стали обсуждать, кто где был, вбежал Рубен и крикнул, что в метро взорвали бомбу. Он по радио слышал, когда с папой в машине ехал.

Ваня сказал, это наверняка террористы, два года назад они поезд взорвали, который из Питера в Москву шел, в том поезде знакомая его мамы была. Она не поранилась, потому что в дальнем вагоне ехала, но потом плакала постоянно, работать не могла, ее даже в больницу на неделю положили, а после еще и в специальный санаторий.

Марик сказал, что в Израиле взрывы террористов обычное дело. Как-то раз искали бомбу, и их всех заставили выйти из кино, причем на самом интересном месте, он до сих пор не знает, чем фильм кончился. А у дяди Марка много лет назад сын погиб на дискотеке, Мариков двоюродный брат Рувим. Тогда террористы решили дискотеку взорвать, потому что там народу много и к тому же праздник какой-то еврейский был. После этого дядя Марк чуть умом не тронулся, боялись, что вообще умрет, но он выжил, потому что Марик маленький появился. Привязался он к маленькому тезке очень, и теперь Марик раз в год обязательно ездит к дяде Марку. А уж тот не знает, куда Марика усадить, и все для него делает.

Потом все стали вспоминать, кто из близких на метро через центр ездит. Я на всякий случай позвонила бабушке и маме, они были дома, смотрели телевизор. Мне показалось, что мама плакала. А папа уехал на работу, но на машине. Бабушка сказала, чтобы я не вздумала одна из школы идти, она приедет и меня заберет, потому что время такое страшное. Я даже не спорила.

В начале третьего урока объявили минуту молчания в память о тех, кто погиб. Оказалось, что еще на одной станции взрыв был, и тоже много раненых и убитых.

Все были подавленные, притихшие, учителей слушали плохо, да тем самим не до уроков было. Математичка дала нам примеры решать, а сама побежала телевизор смотреть в кабинет директора, у нее дочка в центр на работу поехала, и мобильник у нее не отвечал. После выяснилось, что с ней все в порядке, просто она телефон дома забыла.

Классная сказала, что с нами проведут специальные занятия в рамках ОБЖ, как вести себя в экстремальных ситуациях. Глеб сказал, раз такое дело, надо всех мусульман из Москвы выслать, тогда взрывов не будет. Фарид сказал, что его родители – не террористы, и в мечети тоже шахидов осуждают. А Гасан добавил, что среди раненых наверняка тоже мусульмане есть, потому что террористы не разбирают, они вообще против всех людей.

Елена Валерьевна нахмурилась. Потом сказала, что если мы сейчас начнем ругаться из-за того, кто какой веры, получится, что террористы добились своего. Потому что они хотят всех людей между собой перессорить и устроить большую войну. А мы должны поддерживать друг друга, быть заодно, тогда ничего у них не получится. И вообще Бог один, а храм, мечеть или синагога – просто разные дороги к нему. Кому какую родители показали, тот по той и идет.

С этим никто не спорил. Только Глеб сказал, что он Фарида и Гасана вовсе не имел в виду, они классные, и ему плевать, какой они веры. А террористов надо убивать. Нет, сказала Елена Валерьевна, их надо судить по закону, а убивать ни у кого нет права. Иначе чем мы отличаемся от них?

Все это я рассказала бабушке на обратном пути из школы, и она сказала, что наша классная молодец. И еще сказала, что в России всегда народы жили дружно, а когда на нас напали фашисты, все пошли защищать родину. И что чем больше национальностей и разных религий в стране, тем она богаче. А сейчас просто кому-то выгодно всех нас перессорить, чтобы грязные деньги на этом заработать. Но у них это не получится.

Я про грязные деньги не очень поняла, но решила лучше потом спросить. Потому что хотелось скорее домой, день тяжелый очень оказался.