Меня зовут Аглая - Страница 25

«Ваша самая любимая книга?» В скобках было написано: не более трех. Если самая, подумала я, то трех быть не может. И стала припоминать. Когда я была маленькая, мне очень нравился «Конек-горбунок». И еще «Руслан и Людмила». Я целиком их наизусть могла рассказать. Да и сейчас, наверное, смогу. Книжки были красивые, с картинками, я подолгу их рассматривала. Жаль, что мы в этом году их на даче оставили. Попрошу папу, когда он туда поедет, чтобы привез. Пусть под рукой будут.

Потом я вспомнила толстую книжку «Рассказы и повести для детей», там столько интересного было. И «Гуттаперчевый мальчик», и «Белый пудель», и «Детство Темы». А еще «Муму». Я когда читала, всегда плакала. И Жучку мне очень жалко было, когда она в колодец провалилась. И Ваньку Жукова. Мы потом в начальной школе все это проходили, но только я еще до школы все прочла. И книжку эту всюду с собой таскала, она даже рассыпаться начала. Она и сейчас стоит у меня на полке, на самом видном месте. Может, ее назвать как самую любимую?

Нет, это неправильно будет. Я ведь уже большая, а книжку назову для детей. Подумают, что с тех пор я больше ничего не прочла. Тут я вспомнила, как прошлым летом на даче не расставалась с книжкой Ирмгард Койн «Девочка, с которой детям не разрешали водиться». Это немецкая писательница, а книжка замечательная. Но она тоже детская. А хочется что-нибудь взрослое назвать.

Может быть, «Последний из могикан»? Я на каникулах читала, когда болела. Мама считала, что я не все пойму, даже поначалу давать не хотела, это из их книжного шкафа, но я настояла. Тогда она мне лекцию прочла про Америку, как у них там все начиналось. За это спасибо, лекция мне помогла. Нет, все-таки это не самая любимая книжка, хотя очень интересная, я ее попозже еще раз прочту.

И «Дети капитана Гранта» мне очень понравились, потом я еще фильм посмотрела, его по телевизору показывали, совсем здорово было. Но все-таки и это не самая-самая.

Я погрузилась в размышления. Большинство ребят анкеты уже сдали и собирались уходить. Ваня тоже закончил. Ну, он-то долго не мучился, наверняка своего любимого Гарри Поттера написал. Я про Гарри тоже читать люблю, но это не самая моя любимая книга. Антон махнул мне рукой, чтоб быстрее заканчивала. Он давно уже сдал листок и теперь ждал меня, чтобы вместе домой идти. Я поняла, что ничего умного сейчас уже не придумаю. И старательно вписала в графу анкеты: «Мне кажется, свою самую любимую книгу я еще не прочла». «Самую» я подчеркнула. Вот это чистая правда. Тут я не покривила душой. Быстро отметила пол и возраст и сдала девушке.

Антон тоже думал над последним вопросом. После истории с Робином ему нравится читать про собак, он даже в библиотеку записался, она недалеко от нашего дома. Вот он и не мог решить, что лучше назвать – «Арктур – гончий пес» или «Белый Бим, Черное ухо». А еще он назвал «Белый клык» Джека Лондона и «Белого пуделя», которого я тоже очень люблю. Это писатель Куприн написал. А Джека Лондона я не читала, надо будет у мамы или бабушки спросить.

Дома я рассказала маме, как мучилась над последним вопросом. И что теперь, наверное, из-за моего ответа у социологов сложится неправильная картина, и они примут неправильные решения. Потому что я так и не назвала мою самую любимую книгу.

Мама рассмеялась. Ни на что твой ответ не повлияет, сказала она. Потому что социологи считают только те вопросы, на которые даются разные ответы. Для них важно, сколько каких ответов на каждый вопрос получилось, они их в процентах считают и потом анализируют. А вопросы, на которые ответа нет, называются «открытыми», они даются просто для проверки. Вдруг ты от балды галочки ставила, тогда ответ на открытый вопрос тебя выдаст, и твою анкету не будут учитывать. Я не очень поняла, но как-то успокоилась.

– А какая у тебя самая любимая книжка? – спросила я маму.

– Знаешь, в каждом возрасте была своя. Но помню, когда была уже взрослой девушкой, моей любимой книгой была «Виктория» Кнута Гамсуна. Я много раз ее перечитывала и каждый раз в конце плакала. За это, наверное, Господь пожалел меня и подарил совсем другую судьбу.

Надо же, вот открытие! Мама тоже плакала над книжкой! А мне всегда говорит, что плакать нельзя, это слабость. И если я вдруг заплачу над какой-нибудь страницей, я ужасно этого стесняюсь, стараюсь, чтобы никто не видел. А оказывается, можно.

Я пошла к себе в комнату и взяла с полки потрепанный толстый том. Перечитаю-ка я «Детство Темы» и «Муму»! Не потому что мне поплакать хочется, просто очень нравится, как написано.

А уроки потом сделаю. Чтение ведь важнее, даже социологи его изучают.

Военное эхо

Сегодня в классе случилась самая настоящая драка. Подрался – кто бы мог подумать – Ваня. До этого я и представить не могла, что Ваня умеет драться. Он всегда такой спокойный, рассудительный, вежливый.

Подрался Ваня с Глебом. Ну, Глеб известный задира, он чуть что кулаками машет. Говорит, отец его драться научил, чтоб умел постоять за себя. Только стоять за себя ему не приходится, все характер противный знают и не связываются. Так что дерется Глеб для собственного удовольствия.

Но в этот раз первым ударил не Глеб, а Ваня. Случилось все на истории, она у нас последним уроком. Учительница говорила о победе в Великой Отечественной войне. Вообще-то мы сейчас по истории совсем другое проходим, но Победу во всех классах должны пройти обязательно. Учительница рассказывала, как немцы вероломно напали на нашу страну, как весь народ поднялся на ее защиту, как долгих четыре года шла война и какой героизм проявляли советские люди. Если честно, скучно было, прабабушка намного интереснее про войну рассказывает, она на фронте два года была, и у нее медали есть.